Расти Фирмин - Коммандо. Часть I

 

Подготовка к общевойсковому курсу коммандос должна была проводиться в Плимутской Цитадели, внушительно выглядящем форте, построенном в XVII-ом столетии для защиты военно-морской базы в Плимуте. На тот момент там базировался – и сейчас базируется – 29-ый полк коммандос Королевской Артиллерии, который был самым крупным армейским подразделением, входящим в 3-ю бригаду коммандос, состоящую преимущественно из подразделений Королевской Морской пехоты. Именно в него мне и пришлось перевестись. Все военнослужащие в 3-ей бригаде коммандос должны пройти курс подготовки коммандос и добиться этого можно двумя путями, либо стать морским пехотинцем и пройти этот курс как часть базового обучения, либо записаться из армии или Королевского ВМФ на прохождение общевойскового курса подготовки коммандос. Сам курс будет проводиться в Центре подготовки Морской пехоты в Лимпстоуне, рядом с Эксмутом, однако подготовка – или так называемая «тренировка» - проходит в 29-ом коммандо в Плимуте.

Поскольку курс был общевойсковым, для его прохождения пришли военнослужащие самых разных армейских подразделений: из Королевских Инженеров, Королевской ремонтно-восстановительной службы, Корпуса артиллерийско-технического снабжения, клерки, и даже повар из армейского Корпуса пищевого снабжения. Всего 30 или 40 человек. Я был в отличной физической форме, но я был не один такой. Я сошелся с двумя саперами, Джоном МакАлисом и Джинджем Джонсоном, которые собирались служить в 59-ом эскадроне коммандос Королевского Инженерного корпуса, которые также выглядели весьма внушительно. Джонни Мак станет одним из моих лучших друзей на долгие годы, и мы с ним быстро нашли общий язык. Он был шотландцем, столь тощим, что казалось, что все его вены находятся снаружи тела; у него очень кривоног, но, ребята, в какой же он был прекрасной форме!

Нам выдали комплект из зеленых брюк, разгрузочного жилета, самозарядной винтовки и шерстяного подшлемника, и предупредили, что все это должно быть безукоризненно чистым на протяжении всего подготовительного курса, и мы должны в любой момент быть готовы к проведению инструкторами проверки. Это напомнило мне такую же чушь в подготовительном полку; если бы я не провел в нем два года, сомневаюсь, что мне удалось бы с этим справиться.

В первый день нас построили в три шеренги с полной выкладкой и снаряжением и устроили нам по-настоящему тщательную проверку. Я догадывался, что первый день должен стать суровым испытанием, чтобы убедиться, что все мы знаем свое место, и был прав. Коммандо должен быть чист и опрятен, сказали нам; мы должны быть в хорошей физической форме; мы должны быть надежны и достойны доверия, и мы должны быть целеустремленными и готовыми продемонстрировать лидерские качества тем, с кем нам придется работать вместе.

Они не вывешивали программу занятий на доске объявлений: в конце каждого дня нам в точности объясняли, чем именно мы займемся на следующий день, и мы должны были появиться в определенном месте в определенное время в соответствующей форме одежды и с соответствующим снаряжением.

Утром первого дня нас провели по Цитадели и познакомили со штурмовым курсом на задворках лагеря, где показали правильный способ залезать по десантной сети, как удерживать карабин при спуске по тросу и прочее, что нам нужно знать для преодоления препятствий.

Днем, после обеда, мы познакомились с «пробежкой по Цитадели». В ней не было ничего хитроумного: с полной выкладкой и снаряжением бы кругами бегали по периметру Цитадели до тех пор, пока нам не приказали остановиться. Не знаю, сколько это продолжалось, но казалось, что это длится вечность. Разумеется, некоторые начали отставать и покидать строй, а инструкторы следили как Джонни Мак, Джиндж, я и остальные старались подстегнуть их и вернуть в строй. Им хотелось видеть именно работу в команде, и хотелось выявить слабые звенья в нашей группе.

В процессе занятий я начал разрабатывать процедуру, которая будет верой и правдой служить мне долгие годы. Как только учебный день заканчивался и мы возвращались в расположение, я начинал заниматься своими ногами. Почему нет? В каком то смысле они были моими орудиями труда, по крайней мере на этом курсе: если я не буду за ними следить, то не смогу бегать с тяжелым грузом не испытывая серьезного дискомфорта. Так что я проверял их на наличие мозолей и аккуратно прокалывал обнаруженные, затем окунал ноги в медицинский спирт, который стерилизовал проколотые мозоли и помогал закалить кожу. Потом я хорошенько обрабатывал их присыпкой для ног, чтобы обсушить. Позаботившись о ногах, мне нужно было почистить винтовку и сдать ее в оружейную, а затем выстирать и высушить форму и снаряжение, подготовив его для следующего дня.

Позаботившись обо всем, мы с Джонни Маком шли в город за парой пинт сидра и ужином, что помогало нам развеяться и прийти в нужное расположение духа перед следующим учебным днем.

После нескольких дней занятий на территории Цитадели нас погрузили в грузовики и доставили на полигон Бикли у границ Дартмура, где мы приступили к прохождению курса на выносливость – шестимильный бег с препятствиями по пересеченной местности и с полной выкладкой – и курс «Тарзана», штурмовая полоса с серией высоких препятствий, также в полном снаряжении. С первым у меня проблем не возникло – к тому времени я столько набегал, что мог справиться с этим без усилий – однако штурмовая полоса поначалу представляла для меня несколько большую сложность, до тех пор, пока я не натренировал верхнюю часть тела. У Джонни Мака дела обстояли с точностью до наоборот, в то время как Джиндж Джонсон был всесторонне развитым атлетом, который мог относительно легко справиться с обоими заданиями, мерзавец эдакий!

К концу первой недели несколько человек успело выбыть из за травм или по причине растущего осознания, что им не удастся справиться с курсом, однако я прекрасно себя чувствовал. В выходные нам дали отдохнуть и восстановиться, и я определенно не планировал заниматься физподготовкой. Вместо этого в субботу я немного побродил по магазинам, а затем пил с Джонни Маком местный крепкий сидр с нотками черной смородины до закрытия паба в 11 вечера. Утром в  воскресенье я вышел  купить газету, которую прочел в кафе за чашечкой кофе, затем встретился с Джонни Маком чтобы выпить пару пинт за обедом, и вечером после спокойного дня вновь вернулся в расположение. Нам не разрешали общаться с приятелями, уже ставшими коммандос, что было обидно, но я понимал почему. Так можно было не опасаться обвинений в предвзятом отношении.

Вторая неделя была более напряженной версией первой, со значительным увеличением нагрузок, и в конце занятий мы как правило были мокрыми до нитки и покрыты грязью, следствием чего был больший объем чистки и подготовки снаряжения, которыми нам приходилось заниматься.  В этот момент нас покинула пара ребят, потому что им не нравилась высота: мы карабкались по канату вверх и вниз по стенам Цитадели, и это пугало их. Как ни забавно, они оба были опытными парашютистами, что казалось странным, но они ушли.  

К началу третьей недели мне начало прямо таки нравиться происходящее. Теперь я знал, что могу выполнить задания, и вместо этого я начал концентрироваться на все более и более быстром выполнении каждого их них, стараясь делать все быстрее моих согруппников. Для меня это состязание было по-настоящему важным. Я испытывал необходимость быть самым быстрым и лучшим, и это был шанс доказать это. Я вернулся мыслями к тому, кем я был в подростковом возрасте: никаких целей в жизни и никакой мотивации; и гляньте на меня теперь, изо всех сил стараюсь заслужить право на зеленый берет; то ли дело.

Я помню, что третья неделя была самой тяжелой частью курса, но я дошел до конца и по прежнему чувствовал себя отлично, и мы провели выходные как обычно, выпивая, отдыхая и готовясь к последней неделе тренировки.

К этому моменту в отношении к нам со стороны инструкторов произошла явная и сознательная перемена. Вместо того, чтобы гонять нас до седьмого пота, они старались помогать нам пройти через испытания, за что я им благодарен. Они знали, что те, кто уже зашел так далеко, вероятно смогут справиться и с самим курсом подготовки коммандос в Лимпстоуне, и хотели, чтобы мы попали туда в хорошем состоянии. Разумеется, нам все еще приходилось выполнять задания, но после того, через что нам пришлось пройти, это уже не являлось для нас особой проблемой. Единственной накладкой стало то, что Джиндж Джонсон умудрился сломать лодыжку и не смог закончить курс. Он вернулся на следующий и окончил его с блестящими результатами.

В конце курса последовала традиционная попойка с инструкторами, и это вылилось в настоящий марафон. В шесть утра я проснулся на скамейке парка Хо, с видом на море, и шатаясь побрел в расположение, обнаружив его полупустым, поскольку многие ребята успели охмурить местных девушек. Я проспал полдня, затем раздобыл себе еды, а потом мы с Джонни Маком отправились в город, пьянствовать дальше. Не могу сказать что помню, что было дальше.

Воскресенье я провел в Дартмуре, выгоняя из себя с потом выпитый за последние два дня алкоголь ходьбой и бегом по горам, и надо сказать, что заливать его внутрь было куда приятнее, чем изгонять наружу. Вернувшись после обеда в Цитадель, я приготовил снаряжение для утреннего переезда в Лимпстоун.